Посланник князя тьмы [Повести. Русские хроники в одном лице] - Гацура Геннадий (читать книги онлайн бесплатно полные версии TXT, FB2) 📗
— Знаете, Борхес мне недавно помог найти ответ на один очень сложный вопрос.
— О молодой человек, я скажу более того. У Борхеса ви можете найти не только ответы, но и такое количество вопросов, что ответить на них не сможете в течение всей жизни…
— Ну что? — спросил Сергей, вешая на стоявшую в углу кабинета вешалку плащ.
Соков оторвался от бумаг.
— Эксперты говорят, что Борхес и вторая книга из одного места. Пыль на верхнем обрезе идентична и для приклеивания на корешки этикеток с номерами использовался один клей. Отпечатки пальцев на страницах книг тоже принадлежат одному человеку — заведующей магазином гражданке Розенберг.
— Спасибо девчонкам, хорошо поработали. — Николаев принюхался. — Чего это от тебя женскими духами несет?
— А чем еще от меня должно нести, ведь я предпочитаю спать с женщинами, а не с мужчинами.
— Ну-ну, по-твоему, если от человека пахнет мужской туалетной водой, значит он гомик? С такими рассуждениями ты далеко пойдешь. Да, кстати, кто тут недавно в ресторане плакался, что теперь не взглянет больше ни на одну женщину?
— Когда это было, в пятницу? Время лечит.
— Не знаю насчет времени, — сказал Сергей, выкладывая бумаги из сейфа на стол, — а тебя, бабник, только могила исправит.
— Что за царапина у тебя на щеке? — спросил Соков.
— Так, бандитская пуля, — улыбнулся Сергей и рассказал о визите к заведующей магазином «Меха» и о кирпиче.
— Да, — покрутил головой Володя, — мне здорово повезло.
— Не понял, почему тебе? — удивился Николаев.
— Потому что у меня после нашего похода в «ночник» до завтрашней получки остался трояк, а в случае твоей героической гибели его бы изъяли на венок и оставили кое-кого без обеда, без ужина и без завтрака.
— Володька, я чуть коньки не отбросил, а ты все шутишь.
— Ладно, — Соков похлопал Сергея по плечу, — не плачь. У меня анекдот есть неплохой на эту тему, абстрактный.
— Пошел бы ты куда-нибудь подальше со своими анекдотами, — открывая сейф, сказал Николаев.
— Да ты послушай. Ползут два кирпича по крыше, один другому и говорит: «Слышь, Федя, дождь прошел, крыша скользкая, упасть можно». «Ничего, — отвечает другой, — лишь бы человек попался хороший». Ну как?
— Ничего смешного не вижу, — пробурчал Сергей, раскладывая папки с делами на столе.
— Ах так? Тогда слушай, что я думаю насчет твоего кирпича. Все было очень просто. Печник взял стопку кирпича и понес в квартиру, где он клал печь. Один кирпич, когда мастер открывал дверь, случайно свалился и чуть не попал тебе по «котелку». Дверь наверху хлопнула, закрываясь за печником, который даже не обратил внимания на упавший кирпич. Вот и все.
— Что ж, возможно, ты и прав. Случаем, не знаешь, к чему снятся зеркала?
— Зеркала? — переспросил Володя, садясь на краешек стола. — Тут существует несколько версий. Первая — к фальшивым друзьям. Вторая — к свиданию. И третья, которой придерживается моя бабушка, что они снятся к перемене.
— Перемене чего? Мнения или места работы?
— Неизвестно, — развел руками Соков. — Моя бабуся ничего не говорила об этом.
— Что ж, и на этом спасибо. Возможно, зеркала мне приснились к перемене места свидания с фальшивыми друзьями. И, возможно… — Телефонный звонок не дал закончить Николаеву свою мысль.
Соков поднял трубку.
— Да, это я… Хорошо, минут через десять. Пока.
— Кто звонил? — поинтересовался Сергей.
— Ты вызывал на сегодня Розенберг?
— Да, а что такое?
— Она решила перенести место свидания.
— Как это?
— Самоубийство. Отравление газом. Только что позвонил Круминьш из ее квартиры. Просит, чтобы мы приехали.
Сергей приподнял простыню, взглянул на труп заведующей и сказал:
— Ну вот, осталось только сварить кровь покойной с дубовым деревом.
— Ты это о чем? — спросил Володя.
— О том, что она не по своей воле покинула этот свет.
— Думаешь?
— Тут и думать нечего, все и так ясно. Кой-кому было очень выгодно убрать ее.
— А может, она с горя, что не удалось убить кирпичом тебя?
— Ты же сам сказал, — усмехнулся Николаев, — что кирпич никакого отношения к делу не имеет.
— Хорошо, а как с письмом?
Сергей подошел к столу, взял лежащую между двух прозрачных листков предсмертную записку с машинописным текстом и, повернувшись к Круминьшу, спросил:
— Пишущей машинки вы у нее не обнаружили?
— Нет.
— Где же тогда она ее напечатала? Может, в магазине? Здесь кто-то был с ее работы. Янис, будь добр, позови эту женщину. Да, постой, ты первый приехал сюда. Вот здесь, на столе, у нее был альбом с семейными фотографиями. Толстый такой. Ты не видел его?
— Нет.
— Если найдешь, скажешь мне.
— Хорошо.
К Сергею подошла молодая женщина.
— Здравствуйте, вы меня звали?
— Как ваша фамилия?
— Миронова Зоя Александровна.
— А, это вы не закрыли дверь служебного входа на засов? Я не успел вчера с вами побеседовать.
— Я же не знала, что так получится. Вот она, — продавщица показала на покойницу, — сама рукой махнула, мол, ладно, после обеда закроем.
— Зоя Александровна, вы не скажете, есть ли у вас в магазине пишущая машинка?
— Есть.
— А кто работает на ней?
— Да у нас никто и печатать не умеет. Она без ленты все время стояла, только вчера вечером, сразу после того, как вы уехали, пришла сестра Маргариты Ивановны…
— Какая сестра?
— Двоюродная. Вся из себя разодетая, накрашенная, я ее даже сразу не признала. Так вот она принесла ленту, ей надо было срочно какое-то заявление напечатать.
— А заведующая была в тот момент на работе?
— Нет, она уже ушла.
Николаев повернулся к Круминьшу.
— Янис, эта женщина тебе больше не нужна?
— Нет.
— Тогда, Зоя Александровна, вы поедете со мной. Володя, ты мне нужен.
— Куда опять? — недовольно спросил Соков.
— В магазин «Меха», соболью шапку тебе покупать.
— Я готов.
— Нет, постой, — Сергей остановился в дверях. — Подожди меня с Мироновой внизу у машины, а я сейчас посмотрю, не исчезло ли еще кое-что из квартиры гражданки Розенберг, кроме фотоальбома.
Николаев подошел к письменному столу, вытащил из него толстую общую тетрадь, открыл на букве «Б» и, вздохнув с облегчением, протянул ее Круминьшу.
— Янис, запиши, пожалуйста, к себе эту тетрадку и попроси Валеру, чтобы он обязательно сфотографировал третью страницу. Ну кажется, все. Я побежал.
В магазине Николаев с Соковым сразу же прошли в кабинет заведующей. В углу, на маленьком столике, под чехлом, стояла портативная пишущая машинка.
— Зоя Александровна, на ней печатала двоюродная сестра покойной Розенберг? — спросил Сергей.
— Да, — кивнула продавщица, — у нас в магазине только одна пишущая машинка.
— Вы знаете, как фамилия двоюродной сестры вашей заведующей?
— Нет, я здесь недавно работаю, но, может, кто-нибудь из наших продавцов знает?
Николаев подошел к столику и приподнял чехол. Машинка была заправлена лентой.
— Зоя Александровна, — сказал он, закрывая машинку, — позовите, пожалуйста, сюда еще кого-нибудь, мы составим акт об изъятии пишущей машинки. Володя, возьмешь ее и срочно к экспертам. Не слезай с них, пока не дадут заключения. Только осторожней, не сотри отпечатки пальцев. А я пока сниму показания свидетелей…
Дверь с шумом распахнулась, и в кабинет влетел Соков.
— Я знаю, кто преступник, — заорал он, размахивая над головой несколькими листками бумаги, — вот здесь его фамилия.
— Да? Ну и кто? — не отрываясь от чтения какого-то документа, спросил сидящий за столом Сергей.
— Предникович Эльвира Карловна.
Сергей, наконец, поднял голову и показал ручкой на покосившееся зеркало:
— Сколько раз я тебя просил не хлопать дверью или по крайней мере вбить более надежный гвоздь.
